Когда вы на службе, а ваш сюзерен испытывает финансовые затруднения из-за больших расходов, у него может не остаться никакого другого выбора, как обратиться к вам с просьбой о заимствовании денег из вашего регулярного жалованья за несколько лет. Размер суммы значения не имеет: раз уж вы согласились, недостойно воина жаловаться кому-либо, даже в обычном разговоре с женой и детьми, на то, как это было трудно и нежелательно для вас.

Поясню. С древних времен существовало и даже сейчас существует незыблемое правило для вассалов воинских владений — держаться всем вместе и приходить на выручку своему сюзерену, когда он в затруднительном положении, а для сюзерена непреложной обязанностью всегда было использовать свое могущество для помощи вассалам в трудную минуту.

Когда сюзерен испытывает финансовые трудности, это отражается на всеобщем благополучии. Обычно отменялось даже то, что сюзерен предполагал сделать, как крайне необходимое всему владению. Для слуг было тяжело и неприятно видеть своего сюзерена в таком положении.

Идет обычная жизнь, но вдруг случается неожиданное происшествие на границе — такое возможно любой день — и приходит приказ отправляться туда на регулярную военную службу. Настает время приготовлений, и первое, в чем возникает нужда, — это, конечно, деньги. Когда юный сюзерен оказывается без средств и не знает, несмотря на весь свой ум, каким способом достать деньги, другие бароны тем временем уже готовятся к необходимому развертыванию войск в назначенный день, и даже если ваша дружина слабо подготовлена, вы все равно должны хорошо ее подать.

В мирное время шествие вооруженных людей воспринимается всеми сословиями как прекрасное зрелище. Так как это демонстрация силы сюзерена, негоже, чтобы экипировка вашего отряда была хуже, чем у остальных, это станет позором на всю жизнь для сюзерена и командира. Сознавая всю серьезность последствий этого, все рыцари поместья, старшие и младшие, новички и ветераны, обязаны отдать часть своего жалованья в воинскую казну сообразно достатку каждого.

Поэтому в период, когда ваши доходы будут урезаны, вы должны экономить на всем, сократив число слуг и лошадей, носить хлопчатобумажную и полотняную одежду зимой и пеньковую летом, есть неочищенный рис и суп-мисо с отрубями утром и вечером. Самому таскать воду и рубить дрова, чтобы ваша жена могла готовить пищу. Стойко переносить трудности, сосредоточившись на главной задаче — любым путем привести финансы сюзерена в порядок; это должно быть основной мотивацией вашей службы. К тому же в этот период лишений и трудностей может случиться так, что вы получите особое задание и понесете чрезмерные расходы на снаряжение и провиант.

Вы должны справиться с этими расходами самостоятельно, не занимая деньги, даже если вам придется продать свой запасной меч и драгоценности жены.

Это следует сделать, чтобы удержать окружающих от лишних разговоров. Если же вы все-таки займете деньги и сюзерен не узнает об этом, старшие должностные лица все равно будут смотреть на вас свысока и с презрением, считая, что вы становитесь неподобающе назойливым из-за сокращения вашего жалованья.

Пока считается, что воины обязаны разбираться в понятиях добра и зла и стараться поступать справедливо и избегать ошибок, Путь самурая живет.

Справедливость и несправедливость означают добро и зло. Справедливо — это хорошо, несправедливо — это плохо. Обычно люди не лишены полностью понимания добра и зла, справедливости и несправедливости, но они находят неинтересным и утомительным поступать справедливо и быть великодушными. Поступать несправедливо и плохо вести себя — дело более забавное и привычное; поэтому они склоняются в сторону неправильных и плохих дел, и им становится трудно поступать по справедливости и делать добро.

Законченный глупец, который не различает добро и зло или справедливость и несправедливость, не достоин даже, чтобы о нем говорили. Однажды определив что-то как неправильное и плохое, а затем поступить не по совести и справедливости и сделать то, что несправедливо — такое поведение недостойно рыцаря. Это олицетворение несовершенства нашего времени. Его истоки в недостатке у людей выносливости и способности переносить страдания. Недостаток выносливости — вообще-то явление вполне нормальное, но вы обнаружите, что оно проистекает из малодушия. Поэтому воины считают крайне важным всегда остерегаться ошибок и поступать по справедливости.

Имеются три способа (пути) поступать по справедливости.

Предположим, вы собираетесь отправиться куда-то со своим знакомым, у которого имеется сто унций золота. Он хочет до возвращения оставить золото в вашем доме, вместо того, чтобы взять с собой и беспокоиться о нем в дороге. Допустим, вы берете золото и прячете его там, где никто не может найти. А сейчас предположим, что ваш товарищ умирает во время путешествия, возможно, от отравленной пищи или удара. Никто другой еще не знает, что друг оставил золото в вашем доме, и никто не знает, что оно у вас. В этой ситуации, если вы без каких-либо задних мыслей погорюете о трагедии и сообщите о золоте родственникам погибшего, отослав его им как можно скорее, тогда можно будет искренне сказать, что вы поступили справедливо, сделали хорошее дело.

А сейчас предположим, что ваш спутник с золотом был всего лишь знакомый, а не близкий друг. Никто не знает о золоте, которое он оставил вам, и некому о нем спросить. На какое-то время вы оказались в сложных обстоятельствах, вам улыбнулась удача; почему бы не промолчать о случившемся?

Если вы устыдитесь, обнаружив у себя такие мысли, измените свое решение и вернете золото кому следует, о вас можно сказать, что вы поступили справедливо, избежав бесчестья.

Теперь предположим, что кто-то в вашем доме — может быть, жена, дети или слуги — знает о золоте. Допустим, вы вернете золото законным наследникам, чтобы избежать бесчестья за корыстные помыслы, могущие овладеть кем-либо в вашем доме, и чтобы не опасаться за правовые последствия. Тогда о вас можно будет сказать, что вы поступили справедливо, чтобы избежать бесчестья других людей.

Но как вы поступите, если вообще никто не знает о золоте?

Даже в таком случае достаточно трудно будет определить, что вы не тот, кто знает, как поступить правильно, и так поступает.

Процесс развития потребности поступать справедливо проистекает из опасения потерять уважение тех, кто близок вам, начиная с вашей семьи ^и слуг; затем переносится на сдерживание желания сделать что-то нехорошее и осознанное стремление поступать по справедливости из опасения опозориться и быть порицаемым и осмеянным всем обществом. Если вы следуете этому принципу, поступать по совести для вас становится привычным, поэтому в конечном счете вы развиваете такой образ мышления, который отдает предпочтение совершению праведных поступков и не приемлет дела несправедливые.

Применимо к воинскому бесстрашию, те, кто рождены смелыми и не дрогнут под стрелами и пулями на поле брани, все же могут испытывать волнение, ибо направляемые преданностью и долгом, они делают свои тела мишенью. Неустрашимость их стремящегося вперед духа также проявляется и физически; само собой разумеется, что они великолепны в бою.

Есть и такие, кто колеблется в минуты опасности, их сердца трепещут и колени дрожат, даже если они идут вперед вместе с храбрецами, решив не подвергать себя риску быть осмеянными позже, так как понимают, что их товарищи увидят, если они останутся. Хотя эти воины и гораздо хуже настоящих смельчаков, но когда они пройдут через это испытание снова и снова, постоянно участвуя в битвах, они привыкнут так поступать, и в конце концов их сознание успокоится, и они станут выдающимися рыцарями, сильными и решительными, не так уж отличаясь от прирожденных смельчаков.

Воин обязан регулярно читать древние манускрипты, чтобы закалять свой дух. В известных книгах, таких как «Коё Гункан» , «Нобунага-ки» , «Тайко-ки» и других, и в описаниях сражений приводятся имена тех, кто совершил великие деяния, также указывается общее число погибших. Среди многих тысяч и сотен павших много рыцарей высшего ранга, чьи имена не были записаны, потому что они не сделали ничего особенного, чтобы заслужить это. Имена же воинов, совершивших исключительные военные подвиги, были занесены в хроники, даже если воины были незнатного происхождения и занимали невысокое положение.

Для тех, кто умер позорной смертью, и для тех, кто погиб геройски, было одинаково больно сложить свои головы перед врагом. Помня об этом, воин обязан быть готовым в любое время отдать свою жизнь; тогда вы можете умереть героически, изумляя врагов и друзей, оплакиваемый господином и командирами, и прославив свой род на все времена.

Напротив, отставать от других во время атаки и быть первым при отступлении или прятаться за спинами товарищей под плотным огнем при осаде вражеской крепости, используя их как прикрытие, а затем быть сраженным случайной стрелой и растоптанным своими же товарищами по оружию; умереть собачьей смертью, потерять жизнь, самое дорогое для вас, — это самое горькое унижение, ситуация, достойная огорчения; для воина ничего не может быть хуже.

Обдумайте это хорошенько и постарайтесь усвоить, и возвращайтесь к размышлениям на эту тему и днем, и ночью.

Когда воину, состоящему на службе, его хозяин поручает ответственное задание казнить кого-либо, ему надлежит отвечать так: «Для меня быть выбранным для этого официального поручения среди многих мужчин поместья — достойная воина судьба, за которую я благодарю; конечно, я согласен без каких-либо сомнений». Вялое согласие, напротив, совсем не годится.

Поясню. Даже если вы храбро решили выполнить добросовестно и до конца поручение своего хозяина, может случиться так, что вы не сможете довести экзекуцию до конца, вас самого даже могут убить в ее процессе, если человек, которого вы должны были убить, даст отпор и будет сопротивляться. При любом исходе ваши коллеги вспомнят и оценят ваши слова при получении задания — к лучшему или худшему.

Если все кончится хорошо, люди будут гордиться вами, говоря, что вы казались способным выполнить эту работу с момента, как ответили согласием на предложение господина, и выполнили ее просто замечательно. Если же вы потерпите неудачу и будете убиты, люди вспомнят, как вы с готовностью брались за задание, и выразят свое огорчение, говоря, что по вашему поведению нельзя было и предполагать о неудаче, и удивляясь, что все так плохо сложилось.

И далее, если в вашем согласии с самого начала чувствовалась хотя бы слабая неуверенность, даже если вы и выполнили всю работу успешно, никто не будет гордиться вами; люди скажут — повезло. А если вы потерпите поражение, люди начнут злословить, говоря, что ваш успех был под сомнением еще с момента вашего согласия на это дело — вот вы и проиграли.

Вот почему согласие должно даваться вежливо и твердо, без малейших колебаний. Важнейшая заповедь всех рыцарей — не допускать грубых ошибок или опрометчивых действий. Например, если вас попросили о помощи, взвесьте все, продумайте, выполнима ли ваша просьба. Если считаете, что невыполнима, это одно дело; но если готовы согласиться, то делайте это решительно и без колебаний.

Рыцари на службе, даже новички, не представляющие себе старых времен, обязаны расспрашивать старших, чтобы знать о происхождении семейного клана их сюзерена, о его предках, его кровных родственниках, родственниках по браку и даже о выдающихся сослуживцах в его доме, неизвестных миру.

Для чего это нужно? Может случиться, что при встрече с людьми из другого владения и общении с ними вас спросят о доме вашего хозяина, и если вы проявите незнание, даже пусть в целом вы производите впечатление хорошего работника, то из-за этого о вас могут подумать с пренебрежением.

Для истинных воинов постоянная забота о родителях — основное правило жизни. Если люди не заботятся о своих родителях, их нельзя считать хорошими, даже если они очень обаятельны, ведут умные речи и красивы внешне.

Поясняю. На Пути воина важно делать все правильно от корней до ветвей. Если ты не понимаешь, что есть корни и что есть ветви, тебе не понять своего предназначения, своего долга. Тот, кто не знает своего предназначения, вряд ли может быть назван воином.

Осознание того, что есть корни и есть ветви, означает понимание того, что наши родители есть корни наших тел, а наши тела есть ветви тела и костей наших родителей. Только из-за страстного желания детей (тех, кто — ветви) самоутвердиться возникает пренебрежение к родителям, которые — корни. Это происходит из-за неспособности понять, кто есть корни, а кто — ветви.

Имеется два способа хорошо заботиться о своих родителях.

Предположим, родители, обладающие мягким характером, воспитывают и обучают своих детей с искренней доброжелательностью, предугадывают все их желания, удачно выдают замуж (женят) и затем уходят, оставляя их в полном порядке, с соответствующим состоянием и положением в обществе. Нет ничего особенно похвального или производящего впечатление, если дети таких родителей просто заботятся о них.

Даже в отношении незнакомых посторонних людей, когда они доброжелательно обходятся с нами и помогают личным участием или деньгами, мы проявляем чуткость — если они нуждаются, или попали в беду, мы даже готовы бросить свои собственные дела. Насколько же нескромно даже подумать о том, что мы достаточно позаботились о своих родителях, осознавая всю глубину их любви, которую они постоянно дарили нам! По этой причине я и говорю, что в выполнении обычных семейных обязательств нет ничего особенного.

Теперь представьте родителей, которые ведут разгульный образ жизни, злых, раздраженных и склонных к склокам; они принуждают детей к домашней работе и отказываются делиться властью и что-нибудь передавать; они докучливы и опрометчивы, невнимательны к другим и требовательны. И в довершение ко всему они жалуются на неотзывчивость собственных сыновей, тем самым подрывая репутацию своих детей. Гордиться даже такими непутевыми родителями, брать на себя их заботы и потакать им, сокрушаться об их угасании, заботиться о них искренне и внимательно — в этом обязанность почтительных детей, исполненных сознания долга. Когда воин с таким сознанием поступает в услужение к сюзерену и становится чиновником, он верно понимает требования преданности и долга. Когда его хозяин процветает — это дело ясное; но даже когда происходит что-то неожиданное с его хозяином и на него сваливаются все несчастья, воин сохраняет безграничную преданность и не оставит своего господина, даже когда число его соратников сократится со ста до десяти; преданность воина так непоколебима в битве, что он безразличен к собственной жизни.

Родители и господин, семейный долг и преданность — эти понятия отличаются только словами, но здесь нет различия в искренности сердца. Вот почему, как рассказывают, древние говорили: «Ищите преданных министров в домах с приемными детьми». Не бывало такого, чтобы кто-то, кто был непочтителен к своим родителям, впоследствии стал верно служить хозяину.

Если кто-то настолько незрел, что невнимателен к своим родителям, которые породили его собственное тело, для него нет пути, чтобы стать абсолютно преданным слугой своему хозяину, который не является его плотью и кровью.

Если человек, не утруждающий себя дома заботой о родителях, поступает на службу к лорду, он пристально следит за состоянием дел хозяина и, как только видит малейший промах, его поведение меняется — в критической ситуации он убежит или предаст. Подобное случалось раньше и случается сейчас. Это то, чего надо стыдиться и чего надо остерегаться.

Более пятидесяти-шестидесяти лет назад среди выражений, популярных у оставшихся без господина воинов, фраза «просить хотя бы сменную лошадь» означала требовать жалованье в размере по меньшей мере 500 коку риса (1 коку риса весит около 150 кг). Просить «по крайней мере, хотя бы изнуренную лошаденку» иносказательно означало требование жалованья в 300 коку. «Позволить себе ржавое копье» означало получить службу за 100 коку риса.

Среди товарищей воина по службе может оказаться тот, с которым он по какой-либо причине разорвал отношения. Если при этом господин приказал им работать вместе, воин должен прямо подойти к этому человеку и заявить: «Меня назначили работать вместе с тобой в одном месте, и я согласился с этим назначением. Хотя я более и не поддерживаю с тобой деловых отношений, но так как мы назначены на один и тот же участок работы, давай свободно советоваться друг с другом и обсуждать различные вопросы так, чтобы общее дело не страдало.

Пока вы мой предшественник и старший коллега на этой работе, я буду обращаться к вам за разъяснениями и указаниями по всем вопросам. Но если нас завтра назначат в разные места и мы перестанем быть сотрудниками, тогда мы снова прекратим какое-либо общение. До тех пор давайте свободно общаться».

Внести ясность в отношения и работать вместе — это правильная линия поведения для воина. Тем более ей необходимо следовать в отношениях с сотрудниками, с которыми у вас нет проблем, — если вы работаете в одном месте, вы должны открыто консультироваться и совместно решать все вопросы.

А теперь представим, что у кого-то не хватает доброжелательности терпимо относиться к промахам, допускаемым неопытным новичком, и он получает удовольствие, видя его ошибки. Это отвратительно и низко — нет, это просто чудовищно. Воины с подобным мышлением обязательно проявят малодушие в критических обстоятельствах: украдут чужие боевые трофеи или убьют кого-либо из своих. Этого надо сознательно избегать.

В обычном обращении сыновья ваших старших братьев, как и сыновья ваших младших братьев, называются вашими племянниками. Сыновья ваших сестер, вышедших замуж за людей из других семей, также называются вашими племянниками. Но считать, что между ними нет никакой разницы, свойственно лишь крестьянам и горожанам; по-другому обстоит дело с воинами.

Например, сын вашего старшего брата, назначенный наследником, может быть вашим племянником, но так как он должен наследовать вашим родителям и старшему брату, его следует называть главой дома. Несмотря на то, что он младше вас, будучи вашим племянником, все равно вы относитесь к нему с таким же уважением, с каким вы относитесь к родителям и старшему брату. Вы относитесь к нему не как к племяннику, а как к уважаемым основателям семейного клана.

Что касается второго и третьего сыновей вашего старшего брата, так же как и детей ваших младших братьев, то между вами будут обычные отношения дяди и племянника. В отношении сыновей ваших сестер, хотя они тоже ваши племянники, в силу того, что у них другие фамилии, есть основание быть намеренно сдержанным и холодным в разговоре с ними и в стиле посылаемых им писем.

Раз вы отдали племянника, младшего брата или даже своего сына в другой дом для усыновления, вы будете придерживаться такой манеры поведения. Какой бы стиль общения ни использовался при частной встрече или на собрании, когда имеешь дело с людьми из других домов и других мест, разумно быть сдержанным в манерах.

Если вы хотите обращаться с усыновленным другой семьей вашим сыном или вашим братом так, как если бы он все еще оставался вашим сыном или младшим братом, даже после того, как вы сделали его сыном другой семьи, то вам не избежать упреков со стороны родственников и слуг его приемного отца. Они скажут, что если вы собираетесь вести себя так и дальше, то будет лучше оставить ребенка с вами.

Если, однако, приемный отец не имеет близких родственников и его хозяйство нельзя назвать процветающим, и у приемного сына туманные перспективы на наследство, тогда, если он действительно ваш сын или младший брат, трудно оставаться безучастным. В этом случае разумно позаботиться о нем, избавив от явной нужды.

Далее, предположим, вы выдали свою дочь замуж, и ее муж умер после рождения сына. Сейчас ваш внук формально глава дома; вопросы наследства и всякие другие формальности необходимо обсудить с родственниками умершего мужа; восемьдесят — девяносто процентов за то, что вас попытаются одурачить. Однако если ребенок становится опекуном этих родственников как наследник разоренного отца, то раз уж так случилось, все-таки разумно позаботиться о вашей дочери, оказавшейся в трудном положении; вы должны проявить заботу о ней и ее сыне.

Если же дело усопшего мужа процветает, или если он имел какие-то сбережения, предполагается, что Родня со стороны жены /мужа не доберется до них.

Даже в случае с внуком, который еще ребенок, если вы собираетесь заботиться о нем и если не достигнете полного согласия по этому вопросу, советуясь c дочерью, вы становитесь уязвимы для критики со стороны окружающих.

А сейчас предположим: семья по прямой родственной линии главы вашего клана или прямые потомки ваших предков, или кто-либо среди носителей вашего родового знамени разоряются и теряют влияние. Ваше надлежащее поведение как рыцаря — не отдаляться от них, но сохранять хорошие отношения и время от времени справляться о них. Быть честолюбивым и ненадежным другом, восхваляющим даже недостойное, когда вы находите родню благоденствующей, и презирающим даже достойное, когда дела их плохи, — это психология крестьян и торговцев; она неприемлема для воинов.

На службе у сюзерена вам может выпасть случай выполнять такую необычную работу для своего господина, что ваше сердце переполнит чувство гордости, и окружающие тоже будут хвалить вас. При этом мнение самого сюзерена о вас и вашей работе будет не столь высоким.

Может случиться, что про себя он и оценит вас высоко, но ничем это не выразит, а раз нет особых наград, то и ваши усилия выглядят напрасными. Если вы чувствуете раздражение и негодуете по поводу неблагодарности лорда, выполняя свою работу без прежнего энтузиазма, вы поступаете неподобающим образом.

Войны эры Воюющих государств бесчисленное количество раз за свою жизнь принимали участие в битвах, отдавая жизни за своих сюзеренов и предводителей; они-то уж точно никогда не заносились, пока не достигали великой известности благодаря своим подвигам. Что же до службы в мирное время, она вся лишь в том, насколько хорошо вы ползаете по татами, складывая вместе ладони и ведя словесную дуэль — в вашей жизни нет места таким вещам, как сражение.

Рыцари на службе настолько облагодетельствованы своим лордом, что у них просто нет способа погасить свой долг. В конце концов они могут сопровождать его и в смерти, покончив жизнь самоубийством, но эта практика сейчас вне закона. И все же они считают унизительным для себя провести всю свою жизнь дома, выполняя обычную работу.

Если кому-нибудь, даже ценой собственной жизни, предназначено оказать услугу, на которую не способны его товарищи, — это в сто раз лучше, чем последовать за лордом после его смерти. Этим он не только еще раз послужит лорду, но и поможет всем обитателям владения, сильным и слабым. Как рыцарь высшего ранга, обладающий всем необходимым, чтобы служить образцом для современных воинов, то есть преданностью, чувством долга и смелостью.

Дом высокопоставленной персоны, как правило, часто посещают духи мщения. Имеется два способа, какими эти привидения приносят неприятности. Первый — это преждевременная смерть от несчастного случая или болезни достойного похвалы и подающего надежды юного воина из числа наследников домов и начальников поместья; человека, обладающего всеми тремя рыцарскими качествами — преданностью, чувством долга и смелостью; того, кто, бесспорно, должен был поступить на службу к лорду и надолго укрепить репутацию его клана.

Сюда же можно отнести и случай с великим воинским начальником, который умер молодым, упав с лошади; говорят, это была работа мстительного привидения, которое долгое время наведывалось в дом хозяина.

Другой путь, каким дух мщения доставляет неприятности, — проникнуть в сознание особо любимого лордом воина, затем обмануть лорда и побудить его к неправильным действиям.

Насчитывается шесть способов, при помощи которых рыцарь может ввести в заблуждение своего господина.

Первый — блокировать глаза и уши лорда таким образом, чтобы другие служащие или кто-нибудь еще не могли выразить свое мнение; или даже если они выразят свое мнение, мстительный дух так его исказит, что лорд не примет это всерьез. Поэтому все дела во владении, важные и пустяковые, пойдут лишь через этого одного человека, делая его незаменимым в глазах лорда.

Второй — подготовить перевод в другое место тех рыцарей из числа служащих в поместье, которые отличаются рвением и отвагой и могут служить опорой для лорда. Удаляя их от лорда, одержимый бесами рыцарь устанавливает свои связи в структурах, близких лорду, окружая его льстецами и подхалимами, которые будут делать, как скажет этот рыцарь, надеясь на то, что лорд никогда не услышит о его стремлении к величию.

Третий способ обмануть лорда — увлечь его мысли женщиной, утверждая, что это благо для сторонников лорда и ничего нет важнее, чем заполучить наследников. Одержимый бесами рыцарь подбирает девиц, не удосуживаясь проверить их родословную так же тщательно, как внешность, поскольку они красивы и к тому же музицируют и хорошо танцуют, убеждая господина, что ему необходимо расслабиться и отдохнуть. Даже от природы умный лорд легко поддается женским чарам, что уж говорить о лордах, недалеких по натуре. Вскоре он теряет благоразумие и утверждается в мысли, что отдыхать — это прекрасно. Неизбежно разгул усиливается, пока в конечном счете лорд не начинает проводить дни и ночи в гареме, пренебрегая делами своего дома и поместья. Если старейшины или старшие управляющие имения хотят с ним встретиться, он избегает встреч и оставляет все дела на усмотрение того рыцаря, которого бес попутал. Когда делами ведает один человек, его влияние и сила растут изо дня в день, тогда как авторитет других старейшин и управляющих ослабевает. Поэтому дела владения поражает коррупция всех видов и мастей.

Четвертый путь — когда расходы осуществляются тайно при вышеупомянутых обстоятельствах и до таких размеров, что уже нечем расплачиваться по долгам, и поэтому учреждаются новые виды поборов, несовместимые с нормами предыдущих поколений. Здесь вмешательство одурманенного рыцаря происходит путем утаивания того, что причитается всем членам хозяйства сюзерена, несмотря на обнищание низших слоев общины. И пока лорд тратит все, что хочет, на роскошь и наслаждения, вассалы поместья, от мала до велика, даже если они и не говорят об этом открыто, испытывают чувство досады и неудовольствия. И в результате никто из них не испытывает преданности и готовности к исполнению долга. Пятый случай — когда рыцарь не уделяет должного внимания боевым искусствам в благодатное мирное время, как сейчас. Поэтому вместо того, чтобы указать на недопустимость для господина слабого владения навыками боевых искусств, он убеждает своего господина в отсутствии необходимости каких-либо военных приготовлений. В таком владении не редкость, если его воины вообще не тренируются с самого начала, полагая, что и так хорошо. Они не практикуются в боевых упражнениях, сами обзаводятся амуницией и оружием, не получая военного имущества от лорда. Раз они свыклись с мыслью, что все прекрасно, то когда возникнет неотложная нужда, их владение уже не будет напоминать фамильную крепость династии известных военачальников. Случись на следующий день какой-нибудь инцидент, и они лишь в панике разбегутся, абсолютно необученные, крайне ненадежные.

Шестой вариант — это когда господин предается кутежам, пьянствует и дебоширит. По мере того как си втягивается в эти занятия все больше и больше, уже нанося вред своему здоровью, рыцари владения деморализуются и занимаются чем попало без какой-либо привязанности и искренности чувств. Государственные дела и постановления правительства не выполняются так, как должны были бы исполняться. В конце концов может пострадать положение лорда, и это действительно будет несчастьем.

Сейчас, даже если вся община владения ненавидит упомянутого рыцаря, который составляет налоговые ведомости, обвиняя его как дьявола в доме и врага господина, приводя девять из десяти доказательств его виновности, не представляется другой возможности, кроме как передать дело в суд и изложить показания (аргументировать эти случаи) устно, не пачкая свои руки. Проблема вряд ли может быть разрешена келейно, в частном порядке; всю ситуацию во владении лорда должно расследовать центральное правительство. Ухудшение обстановки может привести к общественному скандалу и послужить поводом для действенного вмешательства правительства.

В истории не было случая, когда бы барон, неспособный управлять своим хозяйством и в силу этого вынужденный обратиться за помощью к правительству, на самом деле решал проблему подобным путем и сохранял бы при этом свое положение. Точно как в метафоре — когда убивают быка, чтобы выпрямить его рога, или сжигают дотла храм, чтобы поймать мышь. Когда лорд утрачивает свой статус, обитатели его хозяйства лишаются всех своих прав.

При таком положении дел логичным будет схватить злодея, того беса, обосновавшегося в доме, того врага лорда, и разделаться с ним, как вам угодно — пронзить его мечом или отрубить голову. Затем, когда дело будет сделано, вы самоочищаетесь, покончив жизнь самоубийством. Тогда не будет никакого правительственного расследования, и положение лорда останется незыблемым. Население вотчины лорда будет защищено, и в стране воцарится мир.

Поступив так, вы станете примером для рыцарей наших дней — преданным, исполненным чувства долга и смелым — в тысячу раз лучше, чет тот, кто убил себя после смерти своего господина.

Во время служебной поездки рыцарям низкого ранга могут поручить заниматься вьючными лошадьми. В этом случае они должны закрепить свои длинные и короткие мечи таким образом, чтобы те не выпали из ножен при падении с лошади. При этом не допускается заворачивать рукоятки в полотенце или что-нибудь подобное, чтобы закрепить их. То же относится и к прикручиванию веревкой чехла для дротиков. Это не только дело личной небрежности — поклажа несет знаки отличия, указывающие имя вашего господина, поэтому нравы и порядки, царящие во владении вашего господина, из-за вашей небрежности могут предстать не в лучшем свете.

Существует обычай во время путешествия менять лошадей на конюшнях. Если всадник перед вами — рыцарь, ждите, пока он спешится по указанию конюха, потом и вы также можете спешиться. Причина этого заключается в том, что, если вы спешитесь по указанию конюха и останетесь там стоять в ожидании, а предыдущий всадник скажет, что он не хочет менять лошадь, вы также не можете настоять на замене. Тогда, даже если вы уже спешились, вы должны будете снова сесть на ту же лошадь из уважения к другому всаднику.

В пути всегда нанимайте перевозчиков, чтобы переправляться вброд через реки. Если вы переправляетесь самостоятельно, чтобы сократить расходы, или считаете себя специалистом по водным переправам, а лошадь спотыкается, и поклажа оказывается в воде и намокает, или же вы получаете небольшие травмы, — это будет грубым промахом с вашей стороны.

Те же, кто садится на паром в Еккаити или берет лодку в Авадзу, думая сократить путь, воистину глупцы. Если вас застигнет шквал, когда садитесь на лодки из Кувана (обычный путь, по которому все едут), это не ваша вина. Но если вы попадаете в беду по собственной инициативе, выбрав кратчайший путь и допустив где-то ошибки, вам нет оправдания.

Поэтому в стихах одного старца говорится:

Даже если перед тобой Мост Стрелы,
Кратчайший путь для воина,
Если спешишь, выбери окольный путь —
Длинный Мост Волоса.

Если кому-нибудь подарят куртку или костюм с эмблемой его сюзерена, то когда он надевает куртку, о должен надеть костюм с собственной эмблемой, а когда он надевает костюм с эмблемой сюзерена, то должен надеть куртку с собственной эмблемой. Будет невежливо по отношению к сюзерену, если воин наденет одновременно и куртку, и костюм со знаками отличия сюзерена, потому что так одеваются лишь родственники лорда.

Когда подаренная куртка или костюм станут слишком старыми, чтобы их носить, надо срезать с них знаки отличия лорда и сжечь. Это делается для того, чтобы не бросать пятно на эмблемы.

Далее, когда случается тяжелая болезнь или трагическое происшествие в доме вашего сослуживца по соседству, даже если вы и не находитесь в близких отношениях с ним, вы должны воздерживаться от громкого смеха, пения и других подобных вещей. Вы должны также указать жене, детям и слугам поступать так же. Это не только потому, что кто-нибудь может что-то не так подумать; это осмотрительность — чтобы не быть пристыженным окружающими как невнимательный и невоспитанный человек.

Для рыцарей на государственной службе бывает сложно заниматься делами казначейства. Это происходит потому, что непривычно и трудно человеку рядовых способностей и возможностей оплачивать расходы господина и при этом не обидеть никого из служащих в поместье, поселян, живущих вокруг замка, и крестьян в деревнях. Когда вы думаете только о соблюдении интересов своего господина, страдают его приближенные, те, кто внизу. Если же вы стараетесь доставить удовольствие тем, кто внизу, страдают финансы хозяина. Любая крайность порождает проблему.

К тому же не имеет значения, каким ловким и способным может быть воин от рождения, он все равно подвержен вирусу жадности. В силу этого, если кто-либо свободно распоряжается финансированием расходов своего господина, выделяя их персоналу владения и управляя вложением денег, он может со временем зазнаться и захотеть прославить себя и повысить свой статус. Тогда он хитроумно присваивает деньги господина, строит шикарный дом, обставляет его античной мебелью и принимает с щедростью гостей. Таких казначеев называют вороватыми министрами, или министрами-ворами.

И далее, допустим, что кто-нибудь создает новый свод правил и наставлений, отличный от эталонов прежних поколений. Он утверждает, что делается это в интересах господина, и не признает, что новый кодекс создает трудности для всего хозяйства поместья; требует выполнения непомерных обязанностей от горожан и обременяет крестьян в деревнях высокими налогами, не думая, как плохо это отразится на крестьянах в будущем, а руководствуясь лишь сиюминутной выгодой и заботясь только о немедленном доходе. Он приписками увеличивает по меньшей мере вдвое число проницательных старцев и чиновников во владении, согласных с этим, и добивается незаконных повышений окладов и премий в их учреждениях. Если новый свод законов признают непрофессиональным и неэффективным, он спишет все на ошибки в переписи вышеупомянутых старцев и чиновников, укрывшись в их тени, дабы избежать какой-либо ответственности и осуждения, показывая этим, что не испытывает сам никакого беспокойства. Деятелей, подобных этому персонажу, называют министрами - вымогателями.

Если же министр вороват, даже хотя он и крадет у своего господина и ведет себя неподобающим рыцарю образом, когда его покарают небеса, и вор будет брошен на произвол судьбы, он потеряет свою жизнь. Когда такая личность терпит крах, проблема разрешается — банкрот не может более причинять другим затруднения и беспокойство, он перестает быть помехой властям или позором нации.

Что же до министра-вымогателя, то он создает проблемы для всех. Потому что инициирует непоправимые действия, которые реально мешают национальному правительству, даже если он и не преследует цели личного обогащения; тем не менее его преступление еще тяжелее. Вот почему древние мудрецы говорили: «Лучше иметь вороватого министра, чем министра-вымогателя».

Казалось бы, для рыцаря не может быть ничего более позорного, чем получить репутацию вороватого министра, но, исходя из смысла вышеприведенной цитаты, самое тяжкое преступление — стать министром-вымогателем. Следовательно, если наказанием для вороватого министра определяют обезглавливание, для министра-вымогателя карой должно стать четвертование.

Это соответствовало действительности, потому что в старые времена министры-вымогатели и вороватые министры различались так, что в народе привыкли говорить: вороватый министр лучше министра-вымогателя. В наше время министры-вымогатели также поступают подобно вороватым министрам: стараются создать видимость заботы об интересах сюзерена, в то время как исподтишка тратят доходы владения на свои личные нужды. Они министры-вымогатели и вороватые министры в одном лице одновременно; они просто бандиты. Какого вида наказания заслуживают подобные преступники? Даже трудно сказать.

Когда два сюзерена встречаются на переправе у реки на пути их следования, если их слуги начнут перепалку и это перерастет в схватку, то в зависимости от развития событий сюзерены могут быть вынуждены вступить в бой друг с другом. И не надо говорить, чем все это кончается, когда два лорда вступают в поединок. Поэтому крайне необходимо осознавать, что «неприятности поднимаются (возникают) снизу», и быть осторожным, сопровождая своего господина в путешествии. Вы должны не только сами быть всегда настороже, но и держать в постоянной готовности своих товарищей. Необходимо удостовериться, что предостережения «не делать никаких глупостей» дошли до всех по нисходящей линии, даже до самых низших слуг.

Кроме того, когда вы сопровождаете своего господина в столичный город и сталкиваетесь на улице со свитой другого господина, если юные храбрецы из охраны двух сторон начинают дерзить и затевают ссору, немедленно примите меры, достаньте копье лорда из чехла и укрепите на его паланкине. Следите за развитием событий и, если обстановка накаляется и все рыцари обнажили свои мечи, подведите лошадь лорда к его паланкину, помогите ему сесть верхом, затем достаньте его копье и передайте ему. Обнажите свой меч и будьте готовы действовать.

Далее, когда вы сопровождаете своего господина на вечерний прием, если что-нибудь неожиданное случается во время застолья, и, похоже, ситуация может выйти из-под контроля, идите в дом с мечом в руках и заявите лакею в прихожей: «Я такой-то, слуга такого-то. Похоже, здесь назревают беспорядки, и я беспокоюсь о своем господине. Пожалуйста, скажите ему, что я здесь».

Для воина самое важное — сохранять готовность к бою двадцать четыре часа в сутки, гуляет ли он, стоит, сидит или прилег отдохнуть, и никогда не забывать об этом.

Отличие японских обычаев от принятых в других странах заключается и в том, что даже люди низших сословий, такие как крестьяне, торговцы и ремесленники, хранят как сокровище ржавые короткие мечи. Это японский обычай, но даже он не делает представителей этих трех сословий профессиональными солдатами.

В домах воинов даже незначительные лица и оруженосцы всегда, как правило, носят короткие мечи; намного более обязательно для истинных рыцарей не расставаться с мечом даже на короткое мгновение. По этой причине серьезные воины, даже отправляясь в баню, берут с собой тупой или деревянный меч.

Если ты так внимателен даже дома, насколько же ты будешь внимательней, когда выйдешь из дома. Нет ничего невозможного в том, что на дороге или в месте назначения ты столкнешься с пьяным психом или каким-нибудь идиотом и ввяжешься в неожиданную драку.

Есть старая поговорка: «Когда ты выходишь за дверь, тебя уже ждет враг». С тех пор как ты стал профессиональным воином и носишь меч на боку, никогда не забывай о военном духе.

Если не забываешь о настрое на битву, значит ты, пусть неосознанно, действуешь, исходя из необходимости постоянно помнить о смерти.

Воин, который носит два меча на боку, но не ощущает в своем сердце готовности к сражению, не кто иной, как крестьянин или торговец, нарядившийся в шкуру воина.

Воины стоят выше трех других сословий и обязаны быть профессиональными, умелыми администраторами и руководителями. Поэтому им необходимо учиться и приобретать исчерпывающие познания о причинах и первоисточниках всего происходящего в стране.

Однако воины в неспокойные времена обычно участвуют в своем первом сражении в возрасте шестнадцати или пятнадцати лет, выполняя рыцарский долг, так что начинают заниматься боевыми искусствами лет с двенадцати или тринадцати. По этой причине у них просто нет времени на учебу и они, естественно, довольно необразованны и невежественны.

Во время периода гражданских войн встречались воины, которые не могли даже найти слово в словаре. Виной этому не всегда была их собственная халатность или плохое воспитание в семье — так получалось потому, что на первом месте стояла необходимость сосредоточиться на постижении и совершенствовании военного мастерства.

Что касается воинов, рождающихся в настоящее время, когда на земле царит мир, то нет ничего особенного, если они уделяют мало внимания военным навыкам. Но пока нет необходимости идти на войну с пятнадцати-шестнадцати лет, будущие рыцари должны с семи-восьми лет изучать классическую литературу, чтение и письмо. Затем, когда им будет пятнадцать, шестнадцать, они должны учиться мастерству стрельбы из лука, верховой езде и всем другим видам боевых искусств. Это должно стать основной целью воспитания и образования детей воинов в мирное время.

Невежество среди воинов во времена постоянных войн имеет свое объяснение. Но нет законного оправдания для невежества среди воинов в мирное время. Нельзя за это упрекать детей; это только халатность и безответственность их собственных родителей. В конечном счете, так происходит потому, что родители не всегда знают, как следует воспитывать и любить своих детей.

В течение эры воюющих государств, если воин погибал в сражении после геройской борьбы, или если он был смертельно ранен и в конечном итоге умирал, сыну рыцаря — если у него был сын — разрешалось без специального разрешения сюзерена или командира наследовать состояние и положение отца без каких-либо оговорок, даже если мальчику не было еще и года.

В случае если ребенок был еще слишком мал для военных занятий, а младший брат его отца не состоял на службе, решением сюзерена он мог быть назначен временным наследником своего старшего брата и должен был заботиться о юном наследнике до его совершеннолетия. Это называлось попечительством, или опекой.

Имеется древний свод правил для института опеки. Если вы наследуете вашему старшему брату при вышеуказанных обстоятельствах, следует считать своего племянника собственным сыном и относиться к нему с подлинным участием.

Далее, если вы наследуете своему старшему брату, крайне важно собрать все военное снаряжение, конскую упряжь и все другие личные принадлежности, тщательно проверить их состояние и провести письменную инвентаризацию всего имущества в доме и хозяйстве усопшего в присутствии одного-двух свидетелей.

Когда мальчику исполнится пятнадцать лет, вы должны написать письмо-ходатайство на имя сюзерена. В нем вы сообщаете, что положение, которое вы занимали как опекун, должно перейти к наследнику, и ему должно быть позволено поступить на службу в следующем году, когда мальчику исполнится шестнадцать лет и он сможет возложить на себя бремя рыцарской службы, несмотря на свою молодость.

По этому вопросу, в зависимости от ранга опекуна, могут ответить, что ходатайство принято, но вы должны продолжать исполнять опекунские функции еще два или три года, так как ваш племянник еще слишком юн. Не имеет значения, насколько настойчивым будет требование, все равно откажитесь; затем, когда ваша просьба будет удовлетворена, передайте все имущество погибшего отца в соответствии со списком, сделанным во время вашего вступления в опекунство. Если за время опекунства было приобретено еще какое-то имущество, которое должно быть передано, перепишите его и также передайте.

Далее, если, как уже указывалось, вам предлагают остаться главой семьи, вам может быть предложено особое жалованье в 500 коку риса, 300 из которых будут выданы вашему племяннику, в то время как вы получаете 200 коку при условии сохранения и продолжения опекунства в течение нескольких лет. В этом случае поблагодарите, но выразите беспокойство по поводу того, что доход главного дома хозяйства сократится. Вы должны потребовать, чтобы полная сумма жалованья вашего погибшего старшего брата перешла к его сыну — вашему племяннику, когда вы сами отойдете от дел.