Только аристократическая выдержка и безукоризненное воспитание позволили Кучики Бьякуе сохранить невозмутимое лицо. Он никогда и никому не признался, что когда однажды утром он услышал слова ввалившегося в кабинет Зараки-тайчо, его челюсть едва не пришла в соприкосновение с низким капитанским столиком, за которым он сидел.
А слова были такими:
- Кучики-тайчо! Сочините мне песню!
Бьякуя глубоко вдохнул, приходя в себя от изумления, хотя до конца покидать его оно не спешило, предвкушая следующие потрясения основ кучиковского мироздания, которые явно потребуют его, изумления, непременного присутствия. И вежливо переспросил:
- Песню, Зараки-тайчо?
Гость яростно закивал, звеня колокольчиками в волосах. А вынырнувшая у него из-за плеча Ячиру - куда ж без нее! - добила Кучики жизнерадостным заявлением:
- Кенпачик влюбиииился!
Уже не в силах полностью контролировать лицо, Бьякуя почувствовал, как левая бровь ползет вверх. Жестом он предложил посетителям присесть. Точнее посетителю, поскольку фукутайчо одиннадцатого отряда явно предпочитала не покидать своего излюбленного места за спиной "Кен-чана".
- И чем же я могу вам помочь? - тщательно контролируя голос и не задавая вертевшегося на языке вопроса "В кого?", поинтересовался он.
- Напиши песню для Уноханы! - снова оповестила его Ячиру, удовлетворяя любопытство, потакать которому не позволяло воспитание. - Бьякууусик, ну пожалуйста!
- Вы умный, - коротко высказался Зараки. - И такой...
- Утонченный! - охотно подсказала лестное слово его фукутайчо.
- И утонченный! - послушно повторил тот, сопровождая свои слова непередаваемой мимикой. - Помогите мне, Кучики-тайчо!
Эк его проняло, подумал аристократ, чувствуя, что на этот раз дернулся уголок рта.
- Боюсь, что от меня будет мало пользы, - медленно покачал он головой. - Да, я иногда пишу стихи, но в основном хайку... Это не те строки, которые можно положить на музыку...
Кенпачи сник, личико Ячиру вытянулось.
- Но я же не единственный в Сейрейтее, кто любит поэзию, - поспешил добавить Бьякуя, движимый возникшим желанием помочь влюбленному. - Вы советовались с кем-нибудь еще? Например... - он поразмыслил, - ваш пятый офицер Аясегава кажется сведущим в подобных делах. Вы говорили с ним?
- Да! - от избытка эмоций Зараки хватил кулаком по столу. - К нему первому и пошел! Он сказал, что нужно спеть ей песню, как ее...
- Серенаду! - вторично пришла ему на помощь Ячиру.
- Ага, - облегченно кивнул тайчо, - ее самую! - и с надеждой уставился на Кучики.
Изумление устроилось поудобнее и радостно потерло ручки. Бьякуя всерьез подозревал, что так на всю жизнь и останется с перекошенными бровями.
- А вы уверены, что без этого нельзя обойтись? - осторожно осведомился он, лихорадочно размышляя как бы потактичнее выразить сомнение в вокальных талантах собеседника и не нарваться при этом на "дружеский" поединок.
- А как же! - развел руками Кенпачи. - Я уж и так ей намекал, и эдак, почти в открытую говорил, а она не понимает!
Кучики машинально кивнул, пытаясь представить, каково это, по мнению его визави, "почти в открытую". С него бы сталось заявить тайчо четвертого отряда что-нибудь вроде "Я никогда бы не стал с вами сражаться!".
- А цветы вы ей дарить не пробовали? - посоветовал он менее радикальный метод признания в любви.
- Конечно! - провозгласил Зараки, в очередной раз повергнув его в шок. - Посылал! Только она не ответила ничего!
- Ну, возможно... - Бьякуя помолчал, - возможно, Унохана-тайчо не поняла, что это от вас? Согласитесь, цветы - несколько не ваш стиль...
"Вы последний, на кого бы я, окажись я на ее месте, подумал, получив цветы".
Кенпачи погрузился в размышления. Личико Ячиру тоже приняло сосредоточенное выражение, будто бы она помогала своему тайчо в мыслительном процессе.
- Может быть, - наконец медленно проговорил тот. - Но все равно, надо чтоб наверняка! Юмичика сказал, что эта серенада поможет.
Кучики, несколько примирившийся с действительностью, сделавшей сегодня головокружительный кульбит, поймал себя на желании покровительственно улыбнуться.
- К сожалению, я не смогу сочинить для вас песню, - произнес он. - Но, пожалуй, я знаю, кто может нам, - он даже не заметил, как "нам" прокралось в его речь, - помочь. Укитаке-тайчо тоже большой поклонник поэзии. Возможно, он сможет посоветовать вам подходящее стихотворение.
Суровое лицо Кенпачи озарилось искренней благодарностью. Резко вскочив на ноги, он выпрямился во весь свой внушительный рост, явно не собираясь терять ни секунды времени. Бьякуя отложил кисть, поднялся из-за стола и вместе с гостем последовал к выходу из офиса. Поймав по дороге одно из офицеров, он приказал срочно передать Ренджи, что пока отряд на нем.
Кучики-тайчо никогда не отказывался от интеллектуальной беседы.

Одиннадцать, шесть и тринадцать. "И я видел полмира, мне две тысячи лет..."

Сегодня Укитаке-тайчо было лучше, поэтому визитеров провели сразу в его кабинет. Офицер пропустил руководящий состав двух отрядов и оповестил о них свое начальство, хотя несмолкаемый щебет Ячиру слышно было за километр. Отпустив подчиненного, Джууширо улыбнулся пришедшим, взмахом руки приглашая их присаживаться.
- Чем обязан? - негромко поинтересовался он.
С молчаливого одобрения верхушки одиннадцатого отряда Бьякуя взял ведение переговоров на себя.
- Видите ли, Укитаке-тайчо, - пустился он в объяснения, - Зараки-тайчо полюбил Унохану-тайчо и теперь испытывает насущную необходимость признаться ей в своих чувствах. Как выяснилось, цветы он ей уже дарил, правда, без ответной реакции, хотя, возможно, Унохана-тайчо не поняла, он кого они. Пятый офицер Аясегава Юмичика посоветовал Зараки-тайчо спеть серенаду. Так как я не смог ему помочь, мы обращаемся к вам...
Слушая свои же слова, он не мог отделаться от навязчивого ощущения, что пересказывает Укитаке нечто, что шинигами, относящиеся к представительницам прекрасного пола, именовали загадочным словом "сериал". По крайней мере в их изложении это звучало точно так же.
Тайчо тринадцатого отряда кивнул, словно ничему не удивившись. А, может, и правда не удивился, зная о чувствах Зараки уже давно. Столько сотен лет жизни кого угодно превратят чуть ли не в пророка.
- Буду только рад помочь, - Джууширо слегка улыбнулся влюбленному тайчо, - но что от меня требуется?
- Песня! - оповестила его Ячиру.
Тут уж брови сдержанного Укитаке поползли вверх. И он почему-то покраснел.
- Очень лестно, что вы считаете меня способным ее сочинить, - пробормотал он. - Но я не...
- Мы вовсе не требуем от вас этого, - заверил его Бьякуя. - Возможно, вы бы могли посоветовать подходящее стихотворение...
Щеки Джууширо приобрели еще более интенсивный оттенок. Пряча лицо, он отвернулся от гостей, принявшись перебирать стопку книг, возвышавшуюся позади него. Для свободного чтения, так сказать.
- Знаете, я давно не слушал любовных песен... - негромко проговорил он.
"За исключением похабных частушек в исполнении Кераку-тайчо, - подумал Бьякуя, - который их скорее всего сам же и сочиняет".
Наконец справившись со смущением, Укитаке-тайчо снова явил свой бледный лик визитерам, водрузив на столик книгу в потрепанной обложке, на которой значилось "Все песни только о любви".
- Я не очень увлекаюсь любовной лирикой, - почти виновато пояснил присутствующим тайчо тринадцатого отряда, - боюсь, это все, чем я располагаю в этом плане. Это сборник поэзии...
Кенпачи жадно подался вперед, Ячиру из-за его плеча вытянула голову, с любопытством наблюдая, как тонкие пальцы Джууширо ласково перебирают страницы. Кучики поймал себя на том, что пытается угадать, какое стихотворение выберет его бывший тайчо.
Вскоре рука последнего замерла, раскрыв книгу на очередном развороте.
- Ну вот, например, - прокашлявшись, Укитаке зачитал: - "Я помню чудное мгновенье, передо мной явилась ты, как мимолетное виденье, как гений чистой красоты..."
Его гости дружно помолчали. Потом Ячиру медленно покачала головой.
- Не-а, - с уморительной серьезностью отозвалась она. - Кенпачик такое не споет!
Зараки ожесточенно кивнул.
- Ага, слишком мудрено!
Джууширо вздохнул, снова принимаясь листать книгу.
- А как вам такое, - предложил он с полминуты спустя, - "Сердце, сердце, что случилось, что смутило жизнь твою? Жизнью новой ты забилось, я тебя не узнаю. Все прошло, чем ты пылало, что любило и желало: весь покой, любовь к труду, как попало ты в беду?"
Кенпачи мотнул головой, ткнув пальцем в книгу.
- Слишком длинное, - отрезал он.
Бьякуя, которому стихотворение понравилось, придя в странное согласие с его нынешним душевным состоянием, вежливо промолчал. Решать-то не ему.
Укитаке, продолжая свое занятие, иногда задерживаясь на некоторых страницах, но почти сразу отметая варианты, наконец раскрыл сборник почти в самом конце.
- Есть еще такое, - Кучики-тайчо показалось, что он едва заметно поморщился, - "Счастье, ты выше солнца, счастье, ты шире неба, счастье, когда есть двое, двое с единым сердцем..."
Ячиру, чья мордашка осветилась восторгом, непостижимым образом умудрилась подпрыгнуть, по-прежнему находясь на закорках у своего тайчо, и захлопала в ладоши. Самому влюбленному этот вариант чем-то не понравился. Бьякуя украдкой перевел дух - у Зараки оказался не такой уж ужасный вкус.
- Может, хотите что-нибудь на других языках? - поинтересовался Укитаке.
Кенпачи даже отвечать не пришлось - тайчо тринадцатого отряда все понял по его перекосившемуся лицу. Ячиру смотрела на него с упреком: ну разве можно так издеваться на ее начальником, который ко всему прочему еще и влюбился?
Джууширо хмыкнул и неожиданно улыбнулся.
- Думаю, нам самое время проведать Шун... ой, то есть Кераку-тайчо, - ободряюще глядя на Зараки, предложил он.- Без него в этом деле не обойтись. Он наверняка знает что-нибудь более... жизненное.
Бьякуя, воочию представивший возможный репертуар тайчо восьмого отряда, насмешливо фыркнул про себя. Хотя, в этой идее что-то есть, по крайней мере если уж говорить о единомышленниках, то Кераку поймет Кенпачи быстрее, чем Бьякуя или Укитаке. Правда, в таком случае Кучики не смел даже предположить, что в конечном итоге услышит от своего сурового поклонника Унохана.
- Отлично! - громогласно провозгласил Кенпачи, первым направляясь к выходу. - У Кераку еще и саке есть. Сразу думать будет легче!
Бьякуя и Джууширо переглянулись, явно сомневаясь, что упомянутая жидкость поспособствует ясности мышления и так окрыленного тайчо, но послушно последовали за воодушевленным Зараки, уверенно шагавшим в сторону офиса восьмого отряда.

Одиннадцать, шесть, тринадцать и восемь. "Ты же будешь пить со мной - я не пью один"

Территория восьмого отряда встретила делегацию из трех тайчо и одной фукутайчо тем редким умиротворением, которые почти невозможно отыскать в Сейрейтее накануне сдачи ежемесячного отчета. Все вокруг призывало к единению с природой, каковому занятию скорее всего и предавалось сейчас высшее руководство упомянутого подразделения. Нанао нигде не обнаруживалась - видимо, отчаявшись донести до своего начальства необходимость хотя бы дискретной административной работы, она отправилась поплакаться Рангику. Фукутайчо могла, конечно, и разбирать бумаги, но в наиболее вероятном для это помещении гости ее не застали. Нет, они вовсе не рассчитывали найти там Кераку-тайчо, но Нанао, обнаружься она в офисе, значительно сократила бы время поисков. Однако увы, руководящей верхушки восьмого отряда не наблюдалось, а немногочисленные шинигами чином помладше не могли дать внятного ответа на занимавший визитеров вопрос. После получаса безуспешных расспросов Укитаке вздохнул и с таким видом, будто выдает сообщникам тайну государственной важности, повел остальных по едва заметным тропкам вглубь территории, явно зная место, где мог залегать в данное время дня Кераку.
Ячиру за спиной Кенпачи воодушевилась:
- Ура! Джуушик покажет нам, где они тайно встречаются с Шунсуйчиком! - и восторженно завертелась, запоминая дорогу.
Идущий впереди Джууширо слегка смутился, но явно для вида. Еще бы, подумал Бьякуя, наверняка таких укромных уголков для приватных встреч у двух старших шинигами полно. К тому же он всерьез подозревал, что Кераку-тайчо не будет средь бела дня ждать Укитаке для одной из оных. А вот спрятаться, чтобы его не нашли назойливые посетители - правда, от Нанао к его великому сожалению так избавиться не выйдет - тайчо восьмого отряда может запросто.
К вящему разочарованию Ячиру Шунсуй не стал выскакивать из-за дерева навстречу Джууширо с криками "Как я соскучился!" и обнимать его, он даже не показал удивления, что тайчо тринадцатого отряда появился не один, наверняка узнав пришедших по рейацу. Кераку вообще не соизволил подняться с земли, на которой лежал, закинув руки за голову, а просто поприветствовал гостей кивком. Зараки без лишних церемоний, крякнув, по-турецки опустился рядом, Укитаке, к изумлению Кучики, последовал его примеру, поэтому самому Бьякуе, который сначала остался стоять, прислонившись к стволу ближайшего дерева, пришлось равняться на большинство. Дождавшись, пока все займут места рядом, Шунсуй снова кивнул, на этот раз благосклонно.
- Всем доброго дня, - улыбнулся он. - Чем обязан?
Ячиру, как самая бойкая только открыла ротик, чтобы оповестить тайчо восьмого отряда о проблемах в личной жизни у его коллеги из одиннадцатого и предложить Кераку принять посильное участие в их решении, как тот задал второй вопрос:
- Может, хотите что-нибудь выпить? Вино какой страны вы предпочитаете в это время дня?
Укитаке едва уловимо усмехнулся. Кучики ломал голову, пытаясь вспомнить, откуда цитата. Кенпачи, услышав про выпивку, заметно оживился. Джууширо и Бьякуя синхронно покачали головой. Кераку пожал плечами, неизвестно откуда извлек бутылку сакэ и две пиалки, одну из которых протянул Зараки.
После первого тоста влюбленный тайчо стал смотреть на жизнь и ближайшие амурные перспективы с куда большим оптимизмом.
Шунсуй снова улегся, надвинув на лицо свою неизменную соломенную шляпу, которую Укитаке, впрочем, тут же отнял, мстительно передав на растерзание Ячиру, и она с интересом естествоиспытателя принялась изучать плетение головного убора тайчо восьмого отряда. Тот обиженно взглянул на беловолосого шинигами, ответившего ему безмятежным выражением лица - мол, нечего дистанцироваться от гостей, которые за помощью пришли, между прочим!
Кераку и Зараки осушили еще по пиалке.
- Итак, что привело вас ко мне? - поинтересовался Шунсуй.
Укитаке принял эстафету по живописанию страданий тайчо одиннадцатого отряда у Ячиру и Бьякуи.
- Видишь ли, - мягко проговорил он, - Зараки-тайчо влюбился в Унохану-тайчо...
- И просит меня быть его советчиком? - попробовал угадать Кераку.
Карие глаза Джууширо насмешливо блеснули, когда он покачал головой в ответ.
- Не совсем, - отозвался он. - Конечно, твой опыт в подобных делах трудно переоценить и можно сказать, что Зараки-тайчо все же пришел к тебе за советом. Но немного за другим.Бьякуя прикрыл глаза и слегка запрокинул голову, подставляя лицо ласке блуждавшего меж деревьев ветерка. Солнце, проникавшее даже сквозь сомкнутые веки, рисовало на их внутренней стороне узоры из красноватого света и покачивающихся узорчатых теней. Он не прислушивался к диалогу старших шинигами, и их реплики то долетали до его слуха, обретая смысл, то казались таким же звуком из окружающей природы как пение птиц. Слова Кераку и Укитаке, наполненные насмешливой нежностью и непонятным для остальных подтекстом, хоть и относились на первый взгляд к Зараки и его проблемам, но на самом деле звучали интимнее некуда. Кучики чудилось, что он поздно вечером подслушивает разговор тайчо у окна комнаты Джууширо, в которой, как было известно всем тринадцати отрядам, Шунсуй частенько ночевал. А Бьякуя не любил подслушивать.
Тайчо восьмого и тринадцатого отрядов и сами поняли, что немного увлеклись личным. Кучики очнулся от своего подобия медитации как раз в тот момент, когда Укитаке объяснил наконец Кераку цель их визита. Последний выглядел озадаченным.
- Серенаду, говорите? - переспросил он, задумчиво покусывая губу. - Даже не скажу так сразу, могу ли помочь... Надо подумать...
Зараки смотрел на него с надеждой. Ячиру в беседу не встревала, подозрительно притихнув - распутав уже четверть шляпы командира восьмого отряда, она наконец разобралась в хитроумном плетении и теперь пыталась его повторить и привести головной убор в первозданное состояние. Получалось пока плохо. Слава Ками-сама, владелец сего украшения ничего не видел.
- И какую же вы хотите исполнить серенаду? - поинтересовался Шунсуй у Кенпачи.
- Хорошую! - не задумываясь, ответил тот. - Чтобы до нутра пробирала! - и от избытка чувств рубанул воздух ребром ладони, заставив остальных непроизвольно вздрогнуть.
У Бьякуи был несколько другой взгляд на то, чем именно Зараки-тайчо может пробрать до нутра, но аристократ, разумеется, промолчал.
- А вы не хотите признаться Рецу-тян в любви более традиционным способом? - последние слова иначе как "менее радикальным" не прозвучали - видимо, Кераку-тайчо тоже сомневался в музыкальных талантах своего коллеги, но полагал это скорее забавным.
Остальные склонны были считать грядущую песню в исполнении Зараки оружием массового положения. И уже всерьез задумывались, не предложить ли тайчо одиннадцатого отряда влюбиться в кого-нибудь из арранкаров и отправиться с соответствующим репертуаром в Лас Ночес.
- Можно произнести красивую и не менее, - он стрельнул хитрым взглядом в трепетного влюбленного, - проникновенную речь, преподнести ей букет, на одно колено встать... На женщин это действует безотказно.
Кенпачи призадумался было, но потом решительно покачал головой.
- Нет, Юмичика сказал, что надо непременно серенаду! А он в этих делах понимает!
Укитаке сделал вид, что закашлялся, пряча таким образом разобравший его смех. Наверное, представил реакцию девушек, у которых Кераку в студенческие годы рискнул бы спеть под балконом, учитывая его отсутствие голоса. Ну и последующую "популярность" друга у женского пола.
- Ну что ж, - Шунсуй откровенно ухмылялся. - Не вижу ничего невозможного. Но почему вы обратились именно ко мне, Зараки-тайчо? Когда перед вами два таких начитанных и утонченных шинигами, - он широким жестом указал на Кучики и Укитаке.
- Боюсь, мы не смогли помочь, - склонил голову Бьякуя. - Не нашли ничего...
- Пробирающего, - добавил Джууширо без тени улыбки.
Кераку фыркнул - да что они понимают в настоящей любви! - и подмигнул Кенпачи.
- По-моему, у меня есть то, что вам нужно, - обнадежил он командира самого отчаянного отряда Сейрейтея. - Только недавно слышал у Урахары. Так понравилось, что даже слова записал, - он сел и принялся рыскать в складках своего кимоно, наконец взорам присутствующих была предъявлена изрядно потрепанная бумажка, кое-где залитая саке. - Вот! Почитайте, Зараки-тайчо.
Кенпачи выхватил листок из его рук, развернул и погрузился в чтение. Даже Ячиру оставила свое рукоделие, выглядывая из-за его плеча в стремлении приобщиться к строкам, так восхитившим Шунсуя и потенциально способным стать серенадой для Уноханы. Увидев, как светлеет лицо влюбленного тайчо, Укитаке и Кучики тревожно переглянулись. Кераку не скрывал широченной ухмылки.
- Беру! - коротко и емко выразился Зараки.
- Класс! Класс! - Ячиру ради такого случая даже соскочила с его плеча и принялась нарезать круги вокруг тайчо, периодически начиная прыгать на одной ножке и радостно размахивать руками. - Кенпачик будет петь!
О том, что у девочки крайне специфические вкусы, давно знал весь Сейрейтей.
Укитаке попросил у Зараки текст, и они вдвоем с Бьякуей вчитались в слова. Добрались до конца. В который раз за день переглянулись. Снова склонились над листком, чуть не стукнувшись лбами, пробегая его глазами вторично.
Кучики протянул руку, цапнул у Кераку пиалку, в третий раз наполненную сакэ, про которое тайчо восьмого отряда как-то позабыл, и осушил ее одним глотком. После этого текст воспринимался целостнее и казался адекватнее. Судя по беспомощному взгляду Джууширо, проводившему опустевший сосуд, его бывший фукутайчо его опередил.
А Шунсуй уже пружинисто вскочил на ноги, охваченный жаждой деятельности на поприще соединения двух сердец. В том, что после столь забористой серенады Унохана не устоит, Кераку, похоже, не сомневался. Своему голосу разума Бьякуя давно приказал заткнуться, в том числе и посредством сакэ. Он не отказался бы и от второй порции живительной влаги, но ее источник твердо вознамерился продолжать путь, начатый сегодня двумя тайчо из офиса шестого отряда.
- Теперь пора подумать о музыкальном сопровождении.
Под восторженное чириканье Ячиру остальные поднялись с земли и гуськом направились привлекать пока ничего не подозревающих тайчо к благородному делу музицирования. Толпа шинигами, привлеченных к решению сердечных проблем Зараки Кенпачи, росла с каждым часом.

Одиннадцать, шесть, тринадцать, восемь и десять. "Когда еще мужики вот так соберутся - целых тридцать секунд думать!"

- А почему мы идем именно к Хицугае-тайчо? - резонно, но несколько запоздало поинтересовался Бьякуя, когда вестники чувств Зараки преодолели половину пути до офиса упомянутого шинигами.
- Нам нужна музыка! - Ячиру ни секунды не сиделось спокойно.
С этим Кучики, уже примирившийся с перспективой неоднократного выслушивания любовной песни в исполнении Кенпачи, не мог не согласиться.
- Как вам известно, - лениво растягивая слова, подхватил Кераку, - серенады исполняются только под гитару!
Возразить на это тоже было нечего, но к чему они клонят, Бьякуя все еще не понимал.
- Тоширо умеет играть на гитаре, - наконец сжалилось над ним бывшее начальство.
- О! - только и сумел ответить Кучики, не подозревавший о столь разносторонних талантах миниатюрного тайчо.
- Вот-вот! - Шунсуй наставительно поднял палец. - Поэтому мы и хотим его попросить нам подыграть.
Ну что ж, неторопливо размышлял Бьякуя, послушно шагая вслед за целеустремленным тайчо, Хицугая хоть в открытую нас не пошлет, воспитание не позволит. Зато посмотреть может - словно Хьоринмару приласкает. Уж если под его взглядом даже Рангику отправляется разбирать отрядную документацию...
Тоширо повстречался им, когда тайчо преодолели еще четверть пути. Он недоуменно нахмурился, наблюдая, как к нему приближается делегация аж из четырех коллег, причем Зараки обрадовался ему как родному. Это Хицугаю явно насторожило.
Бьякуя смалодушничал и поотстал немного, предоставляя Кераку по уже сложившейся традиции излагать все обрастающую подробностями историю любовных терзаний Кенпачи. Когда Кучики приблизился к живописной группе, рассказ уже был окончен и все, затаив дыхание, ждали реакции тайчо десятого отряда.
В принципе, по тяжелому взгляду Тоширо его мнение о диагнозе коллег было очевидно. Возможно, он и хотел бы посоветовать Зараки отправиться к Унохане, но не для признания, а на психиатрическое обследование, но он был для такого слишком вежлив. Следующий взгляд миниатюрный тайчо адресовал Кучики и Укитаке, которых Хицугая полагал наиболее разумными из присутствующих, как выяснилось, безосновательно. Бьякуе и Джууширо стало стыдно. Но отступать, раз уж они приняли на себя обязанности купидонов, было как-то поздновато.
- И чем могу помочь я? - еще не подозревая о своей важной роли в предстоящем действе под балконом четвертого отряда, осведомился миниатюрный тайчо.
- Кенпачику нужна музыка! - вторично провозгласила Ячиру.
- Серенады поются под гитару, - словно маленькому ребенку пояснил Шунсуй.
Судя по ответному душераздирающему вздоху, перспектива попасть в пациенты к предмету страсти Зараки - а в том, что Унохана наверняка поместит их в особую палату с мягкими стенами, Тоширо явно не сомневался - командира десятого отряда абсолютно не прельщала.
- А вы не слишком меня переоцениваете? - подозрительно спросил Хицугая.
Остальные только руками развели.
- Вы единственный, - оповестил его Бьякуя, - кто вообще умеет держать гитару.
Миниатюрный тайчо призадумался, прикидывая, чего он не хочет больше: стать объектом пристального внимания своей коллеги из четвертого отряда и проходить ежемесячное психиатрическое обследование или при каждом удобном случае получать вызов на поединок от обиженного коллеги из одиннадцатого.
Окончательно чашу весов в пользу помощи Зараки склонил Укитаке, который вдруг принялся рыться по карманам, одновременно открывая рот для какой-то увещевательной реплики. Тоширо, явно испугавшись, что ему сейчас предложат что-нибудь сладкое, поспешно кивнул. Остальные тайчо просияли. Счастливее всех, после, конечно, счастливого влюбленного, выглядела Ячиру. Ну, с нее-то по любому взятки гладки.
Хицугая все еще хмурился, очевидно, сомневаясь, удастся ли ему сохранить душевное равновесие после такого судьбоносного выбора. Бьякуя только головой покачал - мальчик оказался разумнее их всех. Возможно, сакэ и помогло бы Тоширо оттаять, но наливать ребенку претило моральным убеждениям присутствующих.
- Эй, тайчо! - донесся откуда-то сверху звонкий голосок Юмичики. - Мы тоже с вами!
Неясно было, обращается ли он только к своему непосредственному начальству или ко всем командирам, но, задрав головы, те хотя бы поняли, что это за "мы". Крыша одного из зданий обзавелась новым украшением в лице уже упомянутого Юмичики, а также Иккаку, Ренджи, Шухея и даже Киры. Под удивленными взглядами руководящего состава офицеры по очереди спрыгнули на землю.
- Вы про нас совсем забыли! - укоризненно покачал головой пятый офицер одиннадцатого отряда.
- Я же говорила, что их надо запереть! - оглушительным шепотом прокомментировала это заявление Ячиру.
Иккаку поперхнулся. Остальные вздрогнули, представив живописные руины, в которые превратилась бы его вынужденная тюрьма.
- Юмичика нам все рассказал, - хмыкнул Шухей. - Мы хотим помочь.
Хицугая-тайчо сокрушенно покачал головой. Теперь он уже не сомневался, кто виноват в эпидемии помешательства, охватившей Готей 13, а также в том, что одиннадцатому отряду помочь может только электрошок или особо забористые средства из арсенала Маюри.
- На сегодня мои обязанности фукутайчо выполнены! - отрапортовал Ренджи, предвосхищая требовательный взгляд начальства.
Бьякуя молча кивнул.
- А вы ушли и ничего не сказали, - с упреком добавил рыжий.
Поразительно, но последние несколько часов, проведенных в обществе добродушного Укитаке и непосредственных Кенпачи и Кераку, настолько отразились и на Кучики, что он лишь снова безмятежно кивнул в ответ на нарушение субординации.
Абараи, догадавшись, что наказывать его не будут, по крайней мере прямо сейчас, воспрянул духом. Остальные офицеры быстренько влились в толпу своих и чужих тайчо. Зараки, обозрев толпу жаждущих оказать ему содействие в решении матримониальных проблем, едва не пустил скупую мужскую слезу благодарности. Ячиру, похоже, пребывала в экстазе с самого утра. Остальные главы отрядов в ужасе думали, что будет, когда на происходящее обратит внимание Ямамото. Но в то же время наличие текста и музыки для будущей серенады вселяло в их сердца сдержанный оптимизм.
Унохана-тайчо пока находилась в блаженном неведении относительно того, что ее ожидает...

Одиннадцать, шесть, тринадцать, восемь, десять и два. "Сила слабого пола в слабости сильного пола к слабому"

Военный совет состоялся прямо в офисе десятого отряда. С шутками-прибаутками присутствующие расположились преимущественно прямо на полу, и в помещении сразу стало тесно. Хицугая куда-то скрылся, через пять минут вернувшись с гитарой, по размеру сопоставимой с ростом миниатюрного тайчо. Висящий за спиной Тоширо инструмент выглядел устрашающе, вселяя в остальных суеверный ужас при мысли, что тот умеет с этим управляться.
Обозрев свое предполагаемое музыкальное сопровождение, Зараки остался доволен. Правда, репетировать прямо в расположении своего отряда Хицугая почему-то не разрешил, довольно настойчиво вытолкав шинигами обратно на улицы Сейрейтея. Прежде, чем толпа страждущих оказать Кенпачи посильную помощь унесла маленького тайчо с собой в более подходящее для этого место, тот окинул тоскливым взглядом вверенную ему территорию, словно опасаясь по возвращении не застать ее в нынешнем состоянии. Ну это смотря, конечно, сколько они будут отсутствовать - если Унохана все-таки упечет их в комфортабельные палаты с мягкими стенами, отряд надолго останется на хрупких плечиках Мацумото-фукутайчо. Хотя с другой стороны, учитывая, что вместе со своим непосредственным начальством в четвертый отряд попадут также и фукутайчо, предаваться возлияниям ей будет особо не с кем, так что, возможно, все обойдется.
Долго рефлексировать по поводу осиротевшего отряда ему не позволили, увлекая куда-то в сторону. Какими бы сильными чувствами ни был движим Кенпачи, репетиция все же была необходима, а так как ни один тайчо не желал отдавать свою вотчину, а уж тем более дом, для столь изощренного надругательства, шинигами отправились на поиски нейтральной территории. Зараки, пребывавший в высших эмпиреях, от животрепещущей дискуссии абстрагировался.
- Нам нужно какое-нибудь удаленное и пустынное место, - рассуждал уверенно шагавший в авангарде Кераку.
- Очень удаленное, - без тени иронии в голосе согласился Хицугая, - а то риока решат, что к нам снова кто-то вторгся, судя по звукам.
- Возможно, даже за пределами Сейрейтея, - задумчиво протянул Укитаке.
"И за пределами Сообщества Душ", - подумали все тайчо хором.
- Может, сразу в Лас Ночес? - с усмешкой предложил Шунсуй.
Остальные обдумали столь заманчивую перспективу, но по зрелому размышлению вынуждены были от нее отказаться.
- Боюсь, Ямамото-доно не простит нам применения таких изощренных пыток, - покачал головой Джууширо, которого разговор явно забавлял.
- Даже у преступников есть права, - яростно закивал Тоширо.
- Так что вопрос о месте репетиций остается открытым, - подвел итог тайчо восьмого отряда и остановился, молодцевато обозревая окрестности.
Шинигами столпились вокруг него и тоже принялись высматривать в окружающем пейзаже удобную локацию.
- А заодно и вопрос об убежище, - негромко произнес Бьякуя, - в котором нам всем придется скрываться после серенады...
Его слова прозвучали крайне разумно.
"Может, и правда к Айзену?" - промелькнула новая общая мысль, - "после такого терять все равно будет нечего..."
Кераку повернулся к тайчо шестого отряда и ободряюще ему подмигнул - мол, не дрейфь, Кучики-кун, прорвемся.
Офицеры в сию интеллектуальную беседу благоразумно не встревали. Хотя им явно было что сказать. Краем глаза Бьякуя заметил, как Иккаку подошел к своему тайчо и о чем-то с ним зашептался. Ячиру, внимательно прислушивавшаяся к разговору, серьезно кивала. Видимо, у подчиненных решение проблемы было.
Ухмыльнувшись, Зараки от души хлопнул своего третьего офицера по плечу и приблизился к коллегам. Открыл было рот, чтобы сообщить им слова своего подчиненного, но его опередила фукутайчо. В совокупности с двигающимися губами Кенпачи ее звонкий голосок производил потрясающий эффект. Да, иногда казалось, что высшее руководство одиннадцатого отряда представляет собой единое существо.
- А мальчики знают, куда нам пойти! - прощебетала она.
Это прекрасно знали и остальные, уже готовые отправиться туда, пока их не послала Унохана. Потому что Ямамото указал бы куда более далекий и неприятный адрес. Но так как Зараки последствия их опрометчивых поступков не интересовали, другие шинигами послушно отправились за ним. Из скрытых мазохистских побуждений, не иначе.
Следуя за офицерами, Бьякуя вдруг вздрогнул и резко повернул голову - ему показалось, что на ближайшей крыше мелькнула тень. Как выяснилось, ему все-таки показалось, ибо никаких посторонних теней вокруг не наблюдалось. Пожав плечами, Кучики ушел в шунпо.
Место действительно оказалось уединенным, без каких-либо признаков разумной жизни. От некогда находившихся здесь зданий остались лишь живописные руины, усеивавшие часть территории каменными обломками; относительно сохранилась только одна стена, пялящаяся на неожиданных гостей зияющими дырами на месте отсутствующих окон. От остального мира остатки былой роскоши отделяло невысокое каменное ограждение. Невысокое в сравнении с упомянутой стеной, конечно, потому что шинигами могли взобраться на него исключительно при условии, что несколько из них станут друг другу на плечи.
- Уютное местечко, - прокомментировал Кераку, оглядевшись.
Тайчо восьмого отряда облюбовал плоский камень, тщательно отряхнул его от многовековой пыли и уселся, облокотившись на обломки, высившиеся сзади.
Укитаке и Кучики с любопытством археологов принялись бродить по окрестностям, разглядывая загадочные развалины, сбивая пласты грязи с осколков зданий и двигая их ногами, чтобы удобнее было рассматривать. Другие тайчо с интересом за ними наблюдали, офицеры же, которым здесь бывать было явно не впервой, занялись более насущными делами, как то поисками мест, где можно было с комфортом расположиться.
Вскоре шинигами расселись по кругу: некоторые на обломках, иные - прямо на расчищенной земле.
- По-моему, тут кто-то подрался, - высказал свое мнение Шунсуй.
- Не Куросаки, случаем? - хохотнул Кенпачи.
- Похоже на него, - флегматично проговорил Бьякуя. - Такие масштабы разрушений как раз в его стиле...
- Так это все Ичиго развалил? - хмыкнул Ренджи.
Педантичный Кира покачал головой.
- Нет, - восстановил он справедливость, - это произошло до него.
- В каком-то там веке, - небрежно взмахнув пальчиками, проявил осведомленность Юмичика.
Помолчали. Потом вернулись к цели собрания.
- Зараки-тайчо, - подал голос Укитаке. - Скажите, как вы собираетесь объясняться с Уноханой-тайчо?
После этого глубокомысленного высказывания даже Ячиру вопросительно взглянула на Кен-чана, который не сразу нашелся с ответом.
- Спою серенаду! - наконец провозгласил он.
- А потом? - полюбопытствовал Юмичика.
Тут уж тайчо одиннадцатого отряда впал в ступор. Видимо, о том, что будет происходить после упомянутой песни, он не задумывался.
- Надо рассказать ей о ваших чувствах, - убежденно кивнул Шухей.
- А серенады не хватит? - как-то затравленно спросил предводитель самых отчаянных шинигами Сейрейтея.
- Конечно нет! - убежденно раздалось откуда-то с высоты.
Остальные согласно закивали, и только через пару секунд всех посетило озарение, что тут что-то не так. Резко вскинув головы, присутствующие узрели Йоруичи, по-турецки восседавшую на самой высокой груде обломков. Она пружинисто вскочила на ноги и одним длинным прыжком оказалась в центре круга.
- Мальчики, какие же вы глупые, - укоризненно и немного снисходительно покачала головой Шихоуин.
- Пытаетесь разобраться в таких делах без женщин, - эта фраза принадлежала уже Рангику, выступившей слева.
Хицугая вздрогнул.
- Очень самонадеянно с вашей стороны, - констатировала Сой Фон, приземляясь рядом с бывшей тайчо.
- От вас же, как от советчиков, никакого толку! - припечатала Нанао, возникая за плечом Кераку.
Тот при виде своей суровой фукутайчо, звонко икнул и попытался спрятаться за спиной Джууширо. Его друг ехидно усмехнулся.
Бьякуя предусмотрительно отодвинулся в сторону, и через секунду зазевавшийся Ренджи с размаху получил в лоб круглой девичьей пяткой. Рукия сделала в воздухе головокружительное сальто, вернулась на землю и с чувством выполненного долга поставила ногу на грудь Абараи, не ожидавшего от представителей благородного семейства Кучики такой подлости.
- Это за то, что ничего не рассказал, - безжалостно произнесла девушка.
Фукутайчо четвертого отряда незаметно появилась возле Кенпачи и, облокотившись о то его плечо, которое не было занято Ячиру, ненавязчиво заметила:
- Между прочим, Унохана-тайчо любит лилии...
Без приключений и прочих звуковых и спецэффектов пришла только Нему, молча вышедшая к остальным и скромно примостившаяся между Хисаги и Кирой.
Когда изумление, вызванное феерическим появлением женщин, улеглось, последние перестали являть собой памятник немому укору и решили все-таки присесть. Йоруичи вклинилась между Бьякуей и Укитаке, Сой Фон втиснулась рядом; Рукия, конечно же, заняла почетное место среди высшего руководства шестого отряда; Мацумото не смогла оставить Тоширо без своей опеки и присела слева, глядя на начальство с почти материнским умилением, Исанэ и строго косившаяся на своего тайчо Нанао отыскали себе местечко подле подруги.
- Как вы нас нашли? - пользуясь относительным молчанием, задал мучивший мужскую часть собрания вопрос Иккаку.
Шинигами прекрасного пола переглянулись.
- Ячиру сказала Нанао, - призналась Сой Фон.
- Когда вы были у Кераку-тайчо, - подтвердила Исэ.
- А у нас в отряде еще я подслушала, - повинилась Рангику, без малейших следов раскаяния на лице выдерживая взгляд Хицугаи.
- Девчонки нам помогут, Кен-чан! - убежденно сообщила Ячиру прямо на ухо своему тайчо.
Мужской половине хватило инстинкта самосохранения, чтобы не усомниться с этом.
- Итак, - привлекла всеобщее внимание Йоруичи, взяв бразды правления собранием в свои руки, - о чем конкретно сыр-бор?
- По-моему, у Зараки-тайчо проблемы с признанием своих чувств Унохане-тайчо, - поделилась своим мнением Рангику, не дав непосредственным участникам событий и рта раскрыть.
- Не волнуйтесь, - повернувшись к Кенпачи, сказала Сой Фон, - с нами вы в надежных руках.
- Унохана не устоит, - деловито кивнула Йоруичи. - Итак, у кого какие предложения?
- Была бы у меня такая кошка, я бы и не женился никогда, - мечтательно проговорил Шунсуй, заработав кокетливый тычок кулачком под ребра от Шихоуин, перегнувшейся через Укитаке, и тяжелый взгляд от последнего.
Разразилась оживленная дискуссия, шинигами наперебой высказывали свои беспроигрышные варианты устройства личной жизни Кенпачи. Наконец все сошлись на том, что с него хватит серенады, пылкого признания и красивого букета. Доставку подручных средств и проведение репетиции решено было начать сейчас же. С веселым гамом офицерский состав кинулся расчищать территорию, Ячиру раздавала ценные указания. Сой Фон и Йоруичи отловили Исанэ и обсуждали с ней что-то касательно вкусов тайчо четвертого отряда. Остальные успокаивали придавленного весомой товарищеской помочью Зараки, не ожидавшего таких ее масштабов.
- Интересно, - в пространство произнес Хицугая, - после того, как нас всех упекут в сумасшедший дом, на кого останется Готей 13?

Одиннадцать, шесть, тринадцать, восемь, десять, два и двенадцать. "Спектакли, скрипки, вся эта худчасть"

После того, как шинигами вспомнили вбиваемые в них в Академии основы магии кидо и привели окружающее пространство в соответствие с грандиозными репетиционными замыслами, как-то ненавязчиво выяснилось, что предполагаемых ролей пока меньше, чем добровольных участников. К тому же для пылкого признания Зараки необходим был хотя бы букет.
- Унохана-тайчо очень любит лилии, - напомнила Исанэ. - Ну и розы очень даже...
Кенпачи с досадой ударил кулаком по колену.
- Ну так я и посылал розы! Почему она не ответила?!
Фукутайчо четвертого отряда в неподдельном изумлении уставилась на сурового шинигами.
- Так это были вы?! - воскликнула она.
Остальные девушки, еще не знакомые с подробностями любовных терзаний Кенпачи ее удивление разделяли.
- Они были очень красивые, - запинаясь, пробормотала Исанэ, все еще будучи не в силах увязать в сознании понятия "Зараки" и "цветы". - И стояли долго...
- Вам надо было приложить карточку, - встряла непосредственная Рангику. - Чтобы Унохана-тайчо поняла.
- Тогда, возможно, и серенада не понадобилась бы, - задумчиво изрек Бьякуя.
Крыть было нечем.
- Значит, лилии, - нарушила молчание Йоруичи. - Нам нужны лилии...
Рядом тактично кашлянули. Джууширо давно научился вкладывать в этот звук богатейший диапазон эмоций.
- Могу отдать на растерзание свою оранжерею, - негромко предложил он. - Не всю, - поспешно добавил он, заметив зарождающийся в глазах собеседниц хищный блеск. - Но нужные цветы там есть.
- Отлично! - просияла Шухоуин. - Мы доверяем вам, Укитаке-тайчо!
Тот кивнул и, утащив с собой Кераку, скрылся в шунпо.
- Наверняка сакэ прихватит, - ни к кому конкретно не обращаясь, вздохнула Нанао.
Остальные почему-то не понимали ее печали, а наоборот оживились.
Вскоре вернулось руководство восьмого и тринадцатого отрядов с корзиной, заполненной букетом белоснежных, источающих потрясающий аромат лилий, размерами превосходившим все ожидания. Девушки весь вечер восхищенно на него косились, но Ячиру бдила, и ни одного цветка не пропало. Тут же возникла проблема, где хранить лилии, пока они не будут доставлены непосредственно адресату. Кто-то из офицеров был послан в расположение отряда за ведром с водой, куда по его возвращении был торжественно водружен букет, на который еще и заклятий наложили для пущей сохранности.