Когда выпивка начинает действовать на расслабленный, отравленный куревом и духотой мозг, Учиха Саске впадает в состояние безумия и лёгкой агрессии. После второй приконченной бутылки коньяка он может сделать что-нибудь потрясающе вульгарное, даже не задумываясь об этом.

Вот и сейчас он призывно похлопал себя по коленам, приглашая кое-чью непробиваемую, за исключением некоторых случаев, задницу присесть, и Сай, недолго думая, приземлился на предложенное ему тёплое местечко. Учиха тут же прижал его к себе и, запрокинув голову парня себе на плечо, шершавыми губами прошёлся по неестественно бледной коже шеи, слегка покусывая её острыми зубами, будто бы смакуя незабываемый привкус человеческой кожи.

Саю сразу же пришла в голову мысль, что сейчас его друг более всего похож на аристократически развратных вампиров из фильмов ужасов. Такие же холодные руки, резко-плавные движения и красноватые отблески в обычно непроницаемых чёрных глазах. Демон во плоти. С ушками нэко на голове. Улыбнувшись собственным мыслям, он придвинулся ещё теснее, и, встретившись нос к носу с Саске, поцеловал его, с удовольствием замечая вспыхнувшие из-под полуопущенных ресниц красные огоньки. Слегка поёрзав на коленах Учихи, юноша почувствовал, как к заднице прижалось что-то выпукло-тёплое, и сразу же понял, что Саске сейчас дико возбуждён и готов на всё, чтобы снять непосильное для него напряжение.

Привычным жестом Сай расстегнул учиховскую ширинку и пальцами нащупал твёрдый пульсирующий орган, пронизанный тонкой сетью вздувшихся вен. Саске сдавленно застонал и слегка выгнулся, но бледнолицый, не обращая на это никакого внимания, начал двигать рукой вверх и вниз, и уже через несколько минут Учиха, забившись в экстазе, кончил. Сай вытащил из кармана пиджака Саске предусмотрительно захваченную с собой салфетку и, вытерев руки, скомкал её и бросил на поднос.
____________

Всё слишком привычно. Алкоголь, резко бьющие по барабанным перепонкам звуки, точёные фигурки танцующих в клетках из светлого стекла нэко. Красно-синие мигающие шары, с остервенением вырывающие из тьмы беспорядочные части человеческой плоти и отлаженные до совершенства движения. Волнующие изгибы кричащих о своей безудержной страсти тел и одиночество, поделённое на двоих давным-давно.

Почему-то они приходят сюда каждые выходные. Ответ слишком прост: здесь никому и ни до кого нет дела. Никто не интересуется причинами твоей неудовлетворённости жизнью, не навязывает своего сочувствия, не рассказывает сотни примеров из личного опыта, не бередит едва зажившие раны. Здесь всё по-другому. В VIP-залах посетители остаются наедине с собственными проблемами и накопившейся за неделю усталостью. Лишь красота божественных движений гибких нэко расслабляет тело и освобождает мысли от груза повседневных забот. Клуб дарит успокоение, позволяя на время забыться и просто отдохнуть.

***

- Эй, а нам ещё не пора, Сай? – спросил Саске заплетающимся от выпитого спиртного голосом.
- Нет, любимый. Посидим ещё, - бледнокожий крепко обнял его и, положив голову на плечо, сонно прищурился. Здесь не приходилось скрывать свои чувства, избегая друг друга, и это ему очень нравилось. Впрочем, какие чувства? Саске сразу же заявил, какие отношения их связывают, и поэтому Сай прекрасно понимал, что не может претендовать на что-то большее, чем просто секс.
- Скоро полночь… - продолжал лепетать Саске, подсознательно понимая, что без чужой помощи Сай всё равно не дотащит его до машины. Слишком хрупкий. Ксо, порой это страшно раздражает, но и умиляет тоже.
- Успокойся, Саске. Завтра воскресенье, и на то, чтобы хорошенько выспаться, времени будет предостаточно… - уговаривал Сай, засыпая на нагретом собственным дыханием плече.
_____________

На самом деле, уходить отсюда им совсем не хотелось, и поэтому они, полулёжа на мягких подушках, в изобилии разбросанных по диванчикам, потягивали коньяк и лениво наблюдали за вертящимися на шестах нэко. Всё было, как они и любили: атмосфера слияния чёрного, красного и синего, полупрозрачные светлые клетки, расставленные по всему периметру сцены, кроваво-красные подушки на тёмно-синих диванах, танцоры, разделённые на полосы чёрного и белого, двигающиеся в странных кубических конструкциях, расположенных прямо внутри клеток.

То, что лиц нэко совсем не видно, вовсе не важно: всё равно они являются лишь многочисленными повторениями друг друга. Безликие, таинственные, непостижимо притягательные и соблазнительные. Саске прекрасно знал, что может трахнуть любую и любого из них прямо здесь и сейчас, потому что заплатил за их тела и души, но он ни за что не воспользовался бы этой привилегией. Учиха никогда не воспринимал танцоров как шлюх, скорее, как людей искусства, таких же, как он сам или Сай. Иногда ему даже хотелось покрутиться в этих квадратах, и он едва сдерживал себя, чтобы не выскочить на сцену и не занять чьё-нибудь место внутри одной из клеток. Вместо этого он целиком отдавался воспоминаниям, наслаждаясь теплом крепко прижавшегося к нему тела.

***

Вероятно, это было семейное. Дядя Саске Мадара занимался спортивными бальными танцами и разъезжал по всему миру вместе с гастролирующими звёздами шоу-бизнеса. Ещё бы, ведь каждый хотел выступать на фоне столь великолепного танцора. Чёрные волосы, зафиксированные в рваную причёску из длинных прядей, притягивающие взгляды бездонные антрацитовые глаза, прекрасная белоснежная кожа и завораживающие движения гибкого стройного тела - всё в нём, без исключения, притягивало взгляды зрителей. Настоящая находка для любой звезды первой величины.

Дядя баловался лёгкими наркотиками, и с каждым днём пил спиртное всё в больших и больших количествах. В итоге, к финишу он пришёл с раком желудка на последней стадии. Дядя бесился и кричал, потому что не хотел умирать. Он плакал и принимал наркотики ещё чаще, чем раньше. Всюду за ним незримой тенью следовал старший брат Саске Итачи. Аники боялся за Мадару и страдал, видя, как любимый постепенно угасает. Он до последнего момента не верил, что останется в этом мире без него. Но когда дяди всё же не стало, брат просто слетел с катушек.

Героин по утрам и экстази по вечерам стали незримо входить в дневной рацион Итачи. Он плохо спал, постоянно нервничал и истерил, влезал в какие-то жуткие переделки, из которых Саске удавалось вытаскивать его лишь благодаря своим многочисленным связям.

Итачи танцевал в стрип-барах, зафиксировав в длинных чёрных волосах, стянутых в конский хвост, небольшие чёрные ушки. Плотно облегающие тело костюмы нэко делали его незабываемо красивым. Он танцевал как бог и всегда заводил толпу... да и самого себя, пожалуй... Наверное, он представлял себе, что танцует не один, а вместе с Мадарой...

___________

Когда Саске впервые увидел, где работает старший брат, то был в шоке. Да, там было очень красиво, и всё поражало пылкое юношеское воображение своим шикарным развратом. Вот только не мог он никак представить своего аники сползающим по шесту из тёмного пластика, а когда увидел, то чуть не потерял дар речи, в штанах сразу же стало тесно. Да, Итачи действительно был лучше во всём.

Но даже с этим Саске был готов смириться ради счастья любимого брата. Он постоянно думал, с чего следует начать предстоящий им разговор. Однако, поговорить они так и не успели. Спускаясь поздним вечером к выходу из клуба, брат зацепился за ступеньку, упал и сломал себе позвоночник. Разумеется, он сразу же отдал Богу душу. Несчастный случай. А экспертиза обнаружила наличие в крови ЛСД. Значит, всё не так просто, как кажется...

А ведь Саске только-только начал осознавать, что любит своего аники отнюдь не братской любовью.

___________

А потом появился Сай, и Саске никак не мог понять, что к нему чувствует. Учиха сразу же уловил некоторое сходство своего нового знакомого с Итачи, и, возможно, именно это повлекло за собой решение обзавестись любовником.

У Сая были бездонные антрацитовые глаза и гладкая белоснежная кожа. Черты лица казались удивительно мягкими и правильными. Совсем как у Итачи, но только без двух морщинок, пересекающих обе щёки. Волосы такого же цвета, как и у аники, но гораздо короче. И даже одевался он как старший брат Саске: обтягивающие тёмные штаны, короткие топы, оставляющие живот беззащитно раскрытым. Под топами же всегда носил тонкие сетчатые футболки.

А ещё от него пахло красками. Он рисовал ангелов на куполах церквей и девушек с полупрозрачными телами, укутанными складками тяжёлого многоцветного шёлка. Сай был безбожником, и гигантский крест с алмазными вкраплениями был, скорее, насмешкой над Богом, чем символом непоколебимой веры. Художник верил лишь в своё искусство и во власть экстази над людским организмом.

Он принимал наркотики куда чаще, чем когда-то Мадара или даже Итачи, вкалывая под кожу в области вен уже привычную дозу. На сгибе его локтя можно было с лёгкостью заметить небольшие припухлости в местах уколов. Саске не волновался за него, твёрдо решив, что не любит, а всего лишь пытается найти в нём отражение своего брата. Странная логика. Сай же не был требователен к своему любовнику. Для него имело значение лишь то, что к нему прикасаются, позволяют себя целовать, изредка говорят ничего не значащие глупости. Он был счастлив, хоть и хотел большего. Но он, как и Саске, не привык просить. Поэтому просто терпел.

Саске считал Сая потрясающе красивым. Ему нравилось прикасаться к нему, целовать, владеть его хрупким совершенным телом, делать с ним всевозможные безумные вещи. Но не более. Не более? Саске не ощущал наличия тонкой душевной нити, соединяющей их. Впрочем, он не умел общаться с людьми за пределами своей работы, а потому и не знал о проявлениях некоторых чисто человеческих чувств. Даже в себе не мог полностью разобраться.

По каким-то неясным ему самому причинам его безудержно тянуло к Саю. Всё же художник был ему дорог. Вот только он никак не мог понять насколько.

***
Красивый чёрный зал с расставленными по всему периметру мягкими синими диванами и наваленными на них кроваво-красными подушками, мигающий свет кружащихся в воздухе гигантских шаров, светлые конструкции с движущимися внутри танцорами, расставленные в особом порядке по всей сцене. И она в своей клетке в самом центре.

У нэко нет чувств, лишь сводящие с ума движения, но Хината всё равно улыбнулась. Тесный костюм приятно стягивал тело, и сейчас она казалась себе настоящей кошкой. Гибкой и невероятно сильной. В этом зале она была впервые, и ей нравился полумрак, царящий тут. Раньше она даже подумать не могла, что разврат – такой прекрасный источник удовольствия. Раньше она бы ни за что не пришла сюда. Но теперь, когда Нейджи умер, вскрыв себе вены, а Наруто, свихнувшись с горя, совсем опустился, иного способа забыться не было. Сколько себя помнила, она всегда любила Наруто, а он был без ума от Нейджи. Теперь же, когда брат умер, Наруто винит во всём её, а объясниться с ним не хватает духу. Хината незаметным движением смахнула со щеки слезинку. Нэко никогда не плачут.

***
Сай нажал на звонок. Через пару минут в зале объявился администратор клуба. Художник, глазами указав на спящего Саске, попросил:
- Какаши, мне нужно как-нибудь дотащить его до машины. Сам я не справлюсь. Не поможешь?
- Да не вопрос, малыш! – ответил администратор и тихо засмеялся сквозь плотную ткань своей знаменитой маски.
- Держи его крепче.

Сай ухватил любовника под руки, а Какаши - за ноги, и вместе они поволокли Учиху к выходу из клуба.
- Он сегодня странно себя вёл. Прижимался ко мне даже. Наверное, устал… - поделился своим наблюдениями художник.
- Или что-то понял… - лукаво проронил Какаши.
- Ммм… странно всё это, не привык я видеть его таким…

______________

Личный водитель открыл заднюю дверцу серебристого Порше. Сай сразу же залез внутрь и вскоре почувствовал, как Какаши передаёт ему безвольно обмякшее тело Саске. Он схватил любимого и, крепко прижав к себе, уложил его на свои колени.
- Спасибо, - бросил он Какаши, прежде чем дверца захлопнулась. Тот в ответ помахал рукой.

«Нужно запретить Учихе так много пить…» - подумал Сай, вглядываясь в неподвижное лицо любимого. Ласково проведя пальцами по щеке Саске, он почувствовал, что она тёплая. А потом его руку перехватили и крепко сжали, потрескавшимися губами целуя пальцы. Сай обомлел: никогда раньше Саске не выражал свои чувства столь откровенно. А потом губы поползли вверх, заставляя художника в порыве нежности другой рукой обхватить лицо любимого, и, оставляя мокрый след на бледной коже, добрались до изгиба локтя. Там они остановились и начали зализывать шрамы, которые уже давно не болели. Белые полосы воспоминаний сладко заныли.

- Больше никогда так не делай… - прошептал Саске, целуя.
- Ради меня…
- Хорошо, - ответил Сай, высвобождая руку из плена чужих пальцев и губ. Склонившись, он обхватил лицо Учихи всеми пальцами, и слегка приподняв его, прижался щекой к щеке.

Тёплая солоноватая влага, струясь по губам, убегала за шиворот. Ушки нэко валялись на полу салона Порше. Сай, закрыв глаза, чувствовал дрожь длинных невероятно густых ресниц.

Саске плакал…